Библиотека

Неудачница

* * *

Макс долго бродил без цели, шлепая босиком по холодным лужам. Вышел к морю. Море клокотало, захлебываясь густой пеной; шипя и урча, оно выплескивало на уснувший мир накопившуюся злость. К рассвету море обессилело. Утихло, покрытое зеленой тиной.

Макс продрог. Тяжелая ночь. Вернулся к дому, стряхнул у порога налипшую на ступни грязь, вошел в открытую дверь. И увидел Ольгу, лежавшую на ковре. Спит? Нагнулся. Заглянул в белое лицо. Умерла?.. Прикоснулся к запястью, надеясь уловить биение маленькой жилки… Поднял с пола лист бумаги. Прочитал: «Ты не знаешь меня».

Испуганно огляделся. Свернувшись клубочком, дремала в кресле кошка. Два свечных огарка догорали у зеркала. У целого зеркала! Ни царапинки, ни трещинки на стекле.

Пришли люди. Кто они? Макс не понимал. Вернувшись в дом, он много выпил. Виски, водки. Унесли тело.

Ноги коснулась кошка. Ночная гостья потерлась ласково о ступню. Нагнулся было погладить, и вдруг услышал над головой: «Не делайте этого». Отпрянул.

Незаметно в дом вошел старик: седые волосы, глубокие морщины, уставшие глаза. Дежурный метрдотель, встречавший их в день приезда. В день приезда…

Наклонившись, человек что-то сказал кошке.

— Это ваше животное? — устало спросил Макс.

Старик не ответил. Насупившись, подошел к зеркалу. Достал из кармана носовой платок, протер им стекло. Удовлетворенно кивнул головой. Произнес: «Ступай за мной, Покута».

— Так зовут вашу кошку?

Простой вопрос. На который можно и не отвечать. В семь утра. После того, что произошло.

— Теперь так зовут твою жену.

Что за чепуха была намешана в алкоголе?.. Прыгают и мельтешат предметы перед глазами… Старик и кошка…

Макс свалился на пол, как подкошенный. Еще увидел, как вышли из номера шаркающий ботинками старик — и женщина, мягко, неслышно ступавшая босыми ногами по густому ворсу ковра. Ольга?..

* * *

Я знаю, он ищет меня. Только я спряталась. Замаскировалась. Теперь я — Нюрка.

— Нюрка, где ты была все эти годы? — Сонька благодушно обняла меня за плечи. Сердобольная женщина, пропившая скотину, белье и посуду.

За окном щедро сыпался снег. Канун Рождества.

Где я была все это время? Жила не своими мыслями. Прожигала чужую жизнь.

— А помнишь, какими мы были красивыми?

Кто спросил? Сонька? Дашка? Хромая Дашка, с трудом передвигавшаяся на уродливых костылях. (В позапрошлый понедельник за литр самогона выстругал сосед; старые в минус двадцать пришлось спалить вместо дров.)

Доковыляла. Родная. Обняла меня (Нюрку). Вытащила из кармана свечи. «Погадаем?» — произнесла, сглотнув комок надежды. Что она ждет от судьбы, переминая хлебный мякиш гниющими деснами? Вставную челюсть? Прибавку к пенсии? Совсем из ума выжила.

Занавесили окно грязной тряпкой. Погасили огонь в керосиновой лампе. Чиркнули спичкой. Вспыхнули желтыми язычками огарки пяти свечей.

— Я скажу, — шепотом попросила Дашка. (Нужно ей больше всех.)

Чудак покойник:

Умер во вторник,

Пришли хоронить -

Он из окошка глядит.

Дашка прошепелявила, как смогла. Лучше бы не она. С такой дикцией на печи лежать, смерть поджидать, а не стихи читать. Вдруг — не поймет?..

Напряглись. Уставились в зеркало. По ту сторону сидят три старухи, горят пять свечей.

— Тьфу, черт! — выругалась Сонька. — А все из-за нее! — махнула рукой в сторону Дашки. — «Я скажу… » — ехидно передразнила.

— Тише!..

Я расслышала тихую поступь. К моим дверям (Нюркиным) кто-то медленно подбирался. Скрипнула дверь, распахнулась настежь. Мы взвизгнули. Но не обернулись. Нельзя. Уставились, вытаращив глаза, не мигая, в зеркало. Получилось! Разглядели шапку и тулуп. За нашими спинами стоял мужик.

Услышали: «Что, бабаньки, гадаете?..»

Принесла же его нелегкая! Весь праздник испортил! Незваный гость, улыбаясь виновато, вынул из-за пазухи тяжелую бутыль с мутной жидкостью. Я дунула на свечи. Зажгла лампу.

Не сразу заметили: серая кошка прохаживалась у наших ног, терлась о высокие валенки, гладила пушистым хвостом. «Покута!» — воскликнули хором. И бросились вон.

Бежала полем. Хлопали по ногам валенки не по размеру, вязли в глубоком снегу. (Намело.) Я боялась, что она, Покута — женщина-кошка, ищущая новую душу, — настигнет меня и войдет в мое тело.

— Ольга! Ольга! — кричал кто-то . Кто-то несся по моим следам, догонял. Я упала. Они навалились, схватили за руки, за ноги. Злодеи — его охранники.

Подошел сам.

— Ольга, я так долго тебя искал! Так долго!..

Расплакался. Стареющий мужчина. Отстранилась. От него — чужого. Заговорила:

— Ты не понимаешь! Она меня настигает. Сегодня поняла — она выбирает в жертву несчастных. Я устала. Так устала…

Когда-то я любила его. В канун Рождества, сказала: «Я не люблю тебя». И закрыла глаза.

Тотчас пришла она. Черная смерть. За ней — белый ангел и фея. Я узнала фею по длинному серебристому платью.