Библиотека

Тридцать шесть

Тридцать шесть
Я мозаику сложу из разбившихся сердец.

Обрывки мелких фраз, крутящиеся в одурманенной голове. Юная трепетная душа, дрожащая в тисках недоразвитого тела. Пятнадцать лет. Возраст, не знающий основательного анализа событий, осмысления настоящего. Происходящего. Острая пронизывающая боль. И минуты забытья.

Мужчина, вошедший в распахнутые двери, был красив, как ангел. Он был одет в белоснежный халат.

— Доктор?

— Ступай за мной, — мягко приказал он.

Я вышла на улицу. Весна запестрела красными маками. Ярким солнцем и мягким светом. Теплый ветер, нежным порывом лаская открытую спину, подталкивал меня в сторону желтой дороги, проглядывавшей из-за деревянных ворот старой больницы.

— Твоя жизнь будет удивительной, — восторженно произнес мужчина, —, а дорога — сказочной. Я подведу тебя к началу странствий.

Мы вышли за ворота, я вступила на новую дорогу, вымощенную шершавым желтым камнем, а он улетел.

Я проснулась. Или очнулась. Или пришла в себя после наркоза. Надо мной склонилась старая нянечка. Приложив к моим горячим губам холодный лед, она спросила:

— Кто это тебя так?

Не успев удивиться, я тут же забыла о ней. Морщинистой и любопытной. Меня больше волновал мужчина, приходивший не так давно. О какой такой дороге он говорил? О каком еще сказочном пути рассказывал? Тоже мне, сказочник.

В родной дом я больше не вернулась. Пусть живут себе, как знают, я им не судья.

* * *

… Мягкая ткань, струящаяся по телу. Шелк, укрывший и укутавший его. Мудрый восток, оставивший мужчине призрак надежды. Паранджа, сковав женщин юга защитным коконом, скрыв их добродетель и пороки, подарила им взамен власть обжигающего взора.

Женщина севера, одетая в декольтированное платье, прятала потухший взгляд. Еще не время смотреть на мир.

Соблазн, выглянув из декольте двумя крупными приманками-обманками (хороший бюстгальтер), подхватил его сальный взгляд и увлек за собой.

Так мы и поженились.

Люби меня. Только люби меня! Пожалуйста.

На животе, кругом пупка, проросли грибы. Проснулась. Раскрыла сонник. Ничего хорошего. Не к деньгам. Сказано: «Неудовлетворенность реальной жизнью вчерашнего дня является во снах шляпками белых грибов».

* * *

Обреченные, грязные и уставшие, они тяжело шли. Скоро деревня. И еда. И сон. Еще несколько часов пути по скользкому снегу. Дождь и ветер в лицо. Глаза слезятся и закрываются.

— Вставай! Разлеглась тут!

Пинок. Хлюпающий, дырявый башмак по лицу. Им тоже нелегко. Они также давно в пути. Господи, прости людям их ошибки.

— Вставай, ведьма!

Грязный амбар. Сырая солома. Худая крыша над головой. Кусок плесневелого хлеба в израненных руках.

— Разъелась тут. Смотри, какая жирная! — Грубый смех, прерываемый пьяной икотой. — Ну что, ведьма, что меня ждет? Скажешь? Про будущее…

— Вот твое будущее! — грязная тряпка, укрывавшая живот, расползлась в разные стороны, обнажив большой живот женщины.

— Ты ее обрюхатил! — Животный гогот и смачная брань. — Ты обрюхатил ведьму!

… Две косы по пояс. Горящие глаза. Неподатливое тело. Упругое, юное. Обжигающая боль, беспамятство. Звенящие кандалы на стертой коже ног. Мужской хохот, звонко бьющий по барабанным перепонкам. Начало пути.

Она родила в поле, на холодном снегу. Гнилыми зубами перегрызя пуповину, увидела: дочь. Ее дочь будет свободной!